Наташа Ростова, или Превращение пешки

Любите ли вы Наташу Ростову так, как люблю её я? «Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка <…> была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребёнок, а ребёнок ещё не девушка».

Если мыслить образно, то героиня Л.Н. Толстого и есть «новый реализм». Возможно, его час в полной мере ещё не пришёл. Но то, что «девочка уже не ребёнок» и что она едет «на первый большой бал в своей жизни», сомневаться не приходится.

Не сомневаюсь я и в том, что реализм вечен. Он не только не исключает, но, напротив, предполагает интерес писателей к «большой современности, постановку и обсуждение нравственно-философских и религиозных проблем, уяснение связей человека с культурной традицией, судьбами народа и всего человечества, с вселенной и миропорядком».

Вспомним Н.В. Гоголя. Стремясь к идеалу, каждой своей картине он готов выставить оправдательный аргумент. Такова поэтика «Мертвых душ» и таково начало новых отношений русской литературы с читателем. Именно с Гоголя начинает она так активно заботиться о читающем, обращаться вовне, имея в виду внутреннюю цель. Из гоголевского полемизма вырос полемизм Достоевского. Но в ту пору, когда явился первый том «Мертвых душ», это было откровение.

Критик Надежда Горлова тоже откровенна, говоря о «новых реалистах»: «А это скучно, потому что тут уж приходится играть на одном поле с классиками от Стендаля до Шолохова. И играть не ферзём или ладьёй, а двигать свою незаметную пешечку, у которой не так чтоб уж очень много шансов пройти в ферзи».

Позволю себе не согласиться с критиком, поскольку пешечка может стать очень ценной. Ведь в большинстве случаев бывает достаточно провести всего одну пешку и получить вместо неё ферзя, чтобы склонить чашу весов в свою пользу и выиграть партию. И вовсе не обязательно ограничиваться только одной проходной пешечкой… Во время турнира в Гастингсе в 1922 году Александр Алехин пожертвовал ферзём, но тут же провёл пешку, поставил нового ферзя, которым вновь пожертвовал, и так три раза подряд. Когда он уже собирался провести четвёртого ферзя, его противник сдался.

Кто-то скажет: а причём здесь Алехин? Да притом, что он был творческой личностью. Вот и «новые реалисты» тоже личности творческие. Они уже пробуют провести свои «незаметные пешечки» в ферзи. Скучно это? Неинтересно? Решать читателю. Только ему!

Россия — в языке «новых реалистов», не смущающихся тем, что они играют на одном поле с классиками. Работают. Кстати,  А.П. Чехов по этому поводу советовал: «После тех высоких требований, которые поставил своим мастерством Мопассан, трудно работать, но работать всё же надо, особенно нам, русским, и в работе надо быть смелым. Есть большие собаки и есть маленькие собаки, но маленькие не должны смущаться существованием больших: все обязаны лаять – и лаять тем голосом, какой Господь Бог дал».

И снова задаю вопрос: любите ли вы Наташу Ростову так, как люблю её я? «…лицо её сияло восторгом счастия. Её оголённые шея и руки были худы и некрасивы. В сравнении с плечами Элен её плечи были худы, грудь неопределённа, руки тонки». Но едва князь Андрей, пригласивший младшую Ростову, «обнял этот тонкий, подвижный стан <…> вино её прелести ударило ему в голову».

«Вино её прелести» ударило в голову и мне. Люблю я Наташу Ростову, причём не только за имя (Наталья с греческого – «родная»). Любите её и вы!

Александр ЛЕПЕЩЕНКО,

член Союза писателей России

P.S. Если Вы готовы работать – встречаемся

на литературных курсах!