11 декабря 2023 года свой юбилей — 50 — отмечает волгоградский поэт Сергей Калашников, член Союза писателей России, кандидат филологических наук. Автор девяноста научных статей и пяти-шести книг стихотворений. Лауреат литературной премии журнала «Отчий край» имени В.Б. Смирнова за 2021 год. Живёт в Москве (преподаёт).
Коллеги поздравляют Сергея Борисовича с юбилеем, желают всяческих успехов, житейских и творческих радостей, новых книг, верных читателей.
СЕДЬМОЙ ЛЕПЕСТОК
Мой мальчик, мой милый, седьмой лепесток,
возлюбленный мой и болезный,
ты должен — ты слышишь?! — держать кипяток
поэзии этой — над бездной.
Держать на весу и нести сквозь вагон
плацкартный, разбитый, зеленый, —
где летчик, который уже обречен,
старуха, ребенок, ученый,
беременной женщины круглый живот,
коробки, баулы, калмыки.
Роскошная тьма, набухая, встает
и месяц всплывает двуликий.
Ты должен нести — по-другому никак
и некому! — музыку эту
и памятью помнить пронзительной, как
топился, согласно билету,
титан по старинке, мерцала звезда,
вода остывала в сосуде,
и спали вповалку твои города,
деревни, а главное — люди.
ПОЛОНЕЗ ОГИНСКОГО
Никого не забыть и о каждом сказать,
всех по памяти буквами крупными высечь.
И в лицо я сумел бы любую узнать —
этих душ нескончаемых несколько тысяч:
с кем учился и жил, с кем я дрался и рос,
с кем хотя бы единожды переглянулся,
с кем расстался, кого доводил я до слез
и кому — а ведь надо бы! — не улыбнулся.
Никого не забыть, всех простить и понять
и о каждом замолвить у Бога словечко,
и за каждого если не душу отдать,
то хотя бы строку — это лучше, чем свечка.
Если выйду на свет, если все же умру,
я за все заплачу и уже не запла́чу.
Да, еще: я из детства с собой заберу
инвалида слепого — с баяном в придачу.
МАТЬ-И-МАЧЕХА
Вот стол и стул —награда за труды,
а рядом для земной воды посуда.
Как много было —этой вот воды,
и мало —неминуемого чуда.
Так часто повторялось «русский Бог»,
что Родина как выжженная Припять.
А я любил —
любил тебя как мог,
за право жить и даже —ненавидеть;
за нищету, за жимолость, за жом,
за женщину, снимающую платье,
за то, что в подреберие —ножом,
и за доро́г ненастное распятье;
за право этот воздух целовать
в растяжках милосердных и мгновенных.
За то, что ты умеешь убивать —
и воскрешать невинно убиенных.
ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ
Застревая меж истиной с ложью,
между светом и внутренней тьмой,
пробираюсь твоим бездорожьем
по пути из варягов домой,
близорукий и добрый, как Дельвиг, —
не лирический, словом, герой.
Отбояриться не было денег,
гнали дуру холопы порой,
оскудел лепесток зажигалки:
фиолетовый выдохся взмах.
Ну и ладно, чего там: не жалко
разбазаривать искры впотьмах —
если все мы, земли рядовые,
разорвались на май и на труд.
И возможно, что даже впервые
так целуют, когда предают.
АРАМЕЙСКАЯ НОЧЬ
Это правда твоя, самодельный философ
и стилист, проходимец по гиблым местам —
целовать эту почву без чина и спроса:
сколько душ обитает загубленных там,
сколько слов недосказано, песен не спето?! —
роковое наследство земли и воды.
Наступает дремучее южное лето —
оставлять на горячем асфальте следы.
Тот, которому я предназначен, Всевидящ.
То закроешь глаза, то откроешь опять:
в ослепительной мгле можно выучить идиш,
на иврите записку себе написать.
Там ордою полынь по степи расплескалась:
подбираешь на слух и подносишь к устам
эту участь свою, эту жимолость, жалость —
жаль, чурается вечности герр Мандельштам.
Аравийский кузнечик, мой мученик славный,
корнесловье травы, стрекотанье цикад,
не читается слово под буквой заглавной
ханаанских стрекоз, не читается — над.
Это — первый исход, это —бегство в Египет.
Это — ужас и свет застревают в очах.
Это — смерти язык. И сосуд этот выпит —
и качается ночь на воловьих плечах.
Сергей Калашников из книги «Через все времена» (к 100-летию
волгоградской писательской организации)
Создание сайта